под тяжестью веков, над Лондоном, как прежде витает в облаках незримый гений.
луны мерцающей в ночи блестящий диск не замечает раб.
господ печалит избранность и такт:
с утра, китайский чай и молоко. затем всё тот же свежий "Таймс".
на улицах, в метро, в рабочем кресле, за письменном столом - всё прах, пустая суета.
и день за днём - что раб, что господин не различают иллюзии, обман - что преподнёс незримый гений.