«По кочкам, по кочкам,
по маленьким дорожкам…»
Когда остынет кипяток,
и утро ложечку забанит,
в дверях прищемится биток,
и чудный сон в запасник канет.
На полустанок приземляясь
неведомою сонной птицей,
спине чужой курлыкну – Тась!,
не попрощавшись с проводницей.
Но Тась – не Тась – такая жаль.
– Звонить в смущенье спящим дочкам?
Куда теперь в такую рань?!.
Бреду на звук, как за клубочком.
Колокола зовут, ведут,
мотив торжественно-печальный.
Владимир-город! как ты крут.
– …А день сегодня поминальный.
Мальчишка-служка знает всё!
Но смущена. Но не готова.
Я помню хокку из Басё,
а вот молитву… бестолково,
рассматриваю образа.
как будто где-то в галерее.
У ликов грустные глаза.
– Кто там сказал, де всем по вере?..
Свеча коптит и просит слёз.
Щербины памяти некстати:
когда-то дед по кочкам «вёз»,
с завалинки и до кровати,
по маленьким дорожкам и,
на радугу с плеча закинув,
шептал: «Пари, дитя, пари!
Смотри, закат внизу рябинов».
Что говорил он – не пойму,
но век бы с ним вот так, в обнимку,
летать с качелей на Луну,
счастливей всех! согласно снимку.
Царап – и бОльного комок.
Царап – забытый вкус ландрина.
Вот в мареве родной порог,
в крапиве под окном малина.
Отец, живее всех живых,
рискует палец отчекрыжить,
он беломориной пых-пых…
Мне от любви уже не выжить.
Бабулька плюшки мастерит,
а в волосах моя гребёнка…
– Далёкий детства неолит,
виденья старого ребёнка.
Владимир-город, ты прости
моё в тебе окамененье,
– в собора каменной горсти
всё поняла я про паренье.
Луна без курса.
Мой транзит.
Капкан родительской субботы.
И зайчик солнечный скользит
и убегает за киоты.
14 октября 2017