Старший брат
И Мстислав, почти беспечно,
Толком так и не поняв,
Согласился скоротечно.
Предложение приняв.
Тридцать дней ушло на сборы,
Мономах всё проверял.
Впереди ушли дозоры …
Воевода возглавлял.
Гита вышла попрощаться:
- «Я прошу лишь об одном.
Не пытайся возвращаться,
Будет Новгород твой дом».
Обняла, прижала крепко
И вернулась во дворец.
Память миг схватила цепко …
Вспомнит он ни как юнец.
Переход прошёл удачно,
Дядька с ним, считай пестун.
Сын, звать Ярий, однозначно
И ему он опекун.
Город вдруг открылся взору,
Впечатлил его размах.
Стены с башнями в ту пору
Защищали жизнь в домах.
Что не дом, то загляденье.
Шёл в постройку только дуб.
Для любой избы рожденье,
Как основа, мощный сруб.
Терема купцов – картинки.
Все наличники в резьбе.
С тёса сделаны тропинки
И подъезд к любой избе.
Но особо выделялся
Пятиглавый Чудо-Храм.
Он Софийским назывался
Словно Киев строил там.
Ещё прадед отличился
Первый камень заложив.
И Мстислав челом склонился,
Значит, был на то мотив.
Терем князя возле Храма
Отличался от других.
Дом напротив – куча хлама,
Если сравнивать лишь их.
Трёхэтажное строение
Поражало красотой.
Поднималось настроение,
Когда мыслил: «Дом-то твой!»
Заправлял всем воевода,
Славный воин, звать Усмарь
Был здесь не для перехода,
А для жизни, как главарь.
Так отец распорядился,
Это высшая ступень.
Чтоб всю жизнь свою трудился
Был для сына, как бы тень.
Только стали разбираться,
Сам посадник тут как тут:
- Я Сбыслав, пришёл сказаться,
Вече завтра, вас там ждут».
- «Ты-то кто такой, любезный …» -
Усмарь вежливо спросил.
- «Я посадник ноне здешний,
Власть народ мне поручил».
Утром около Софии
Собираться стал народ.
В годы, в общем-то, лихие
Волновал всех, кто придёт.
С интересом наблюдали,
Как на подий он взошёл.
Рослый, баловень едва ли,
От езды не отошёл.
Внешний вид внушал почтение,
На боку короткий меч.
Всё имело тут значение,
Даже то, как скажет речь.
Рядом с ним был воевода.
Усмарь мог себя подать.
Видно витязя порода,
Всё блестит на нём под стать.
Сбыслав, как посадник здешний,
Вече громко сам открыл:
- «Новгородцы! Быт наш прежний
Нам Великий князь прикрыл.
Внука нам прислал Мстислава,
Будет всем здесь управлять.
Мономаха сын и слава
Будет правильно влиять.
С ним известный воевода.
Усмарь! Старшим будет здесь.
Есть вопросы у народа?
Задавайте! Вот он весь».
- «Князь наш новый шибко юный» -
Из толпы вдруг донеслось.
- «А тебе бы покряхтуний? …» -
Словно эхом пронеслось.
И взрыв хохота мгновенно
Обстановку разрядил.
Стали все одновременно
Говорить, а кто шутил …
- «А какие будут планы …»
- «Сколько знаешь языков?»
- «А какие ближе страны? …»
- «Уважаешь рыбаков? …»
Пришлось Сбыславу вмешаться:
- «Так, ребята, не пойдёт.
Пусть князь сам сочтёт назваться
И вопрос сам отпадёт».
И вот так впервые в жизни
Мстислав вышел говорить.
Новгородцы, знал, капризны
Не дадут себя водить.
Начал робко и несмело,
Но Усмарь приободрил.
До сознания долетело,
Он же знал что говорил.
- «Я не стану самовольно
Что-то в городе менять.
Но не буду сердобольно
Ложь с обманом поощрять.
Вече – высший орган власти.
Вы всё будете решать.
Дела срочные, отчасти,
Мне придётся разрешать.
Роль посадника возвышу!
Новгородцы будут знать.
А крамольное услышу,
Вам скажу, чтоб наказать.
А какой язык мне близкий?
Русский! Знаю и латынь.
Понимаю по-английски
И ещё язык святынь.
Рать возглавит воевода,
Усмарь мой надёжный друг.
Он начнёт служить с обхода,
Должен знать свой близкий круг.
Дом мой здесь стоит у Храма,
Так что в нём и буду жить.
Гридни будут, как охрана,
Но пропустят доложить».
И пошёл гул одобрения
Вновь по площади гулять.
Все пропали подозрения,
В норму всё пришло опять.
Подбежал к нему мальчонка:
- «Здравствуй князь! А я Ефим.
У вас есть ещё сестрёнка?
А то я совсем один …»
Подошёл боярин тут же:
- «Вот такой мой шалопут.
Своевольный шибко, дюже …
Глаз да глаз, … вмиг сволокут»
- «Интересно, интересно …» -
И Мстислав спросил: «Вы кто?»
- «Думный дьяк я, всем известно,
Подкуп, мзда для нас ничто.
Все дела решаем честно.
Получи, раз виноват.
Угрожать мне неуместно …
Сын? Бываю жёстковат».
- «Как зовут вас? Я узнаю,
Но сейчас хочу узнать.
Думный дьяк! Я должность знаю
И мне есть что рассказать».
- «Пласт назвали при крещении.
Кто-то кличет и Платон.
Власть способна в укреплении.
Не как вече, а Закон».
Так зажглась искра сомнения
В справедливость вече, масс.
Он был юн и объяснения
Не стал требовать, смиряясь.
К нему люди подходили,
Он чего-то отвечал.
Кто-то тут же отходили,
Он уже не замечал.
Так прошло это собрание
И в душе остался след.
Позже скажет: «Сострадание
Всё же лучшая из черт».