Ночь. Тишина. Дверь № 4.
Призрак томится в тесной квартире.
Шкаф и стена, из стены арматура,
Рядом в углу чья-то фигура.
Первый этаж вид из окна,
Улица четко вдоль дома видна.
Старый завод был напротив когда-то,
Но все закрыто, разрушено, смято,
Там еще есть, чем поживиться,
На меди, металле немного нажиться.
Видно в окно чьи-то тени снуются,
Через забор перелазят, крадутся,
Все унесут по крупицам с завода.
Было когда-то здесь много народа,
Люди рекой утром шли на работу,
Не отдыхали даже в субботу,
Ну а сейчас за забором лишь темень,
Ночью мелькают темные тени.
Призрак в окно свое смотрит, вздыхает,
Жизнь свою старую все вспоминает,
Как он мальчишкой, из года в год,
Бегал с отцом по утрам на завод.
Ну а потом каждый день и в субботу
Самостоятельно шел на работу.
Всю жизнь провел за токарным станком,
Ну а сейчас все пошло кувырком.
Все, что осталось ему – наблюдать,
И днем на скамейке потом обсуждать.
Призрак оденется, выйдет на улицу,
Ночь, на дворе где-то кошки беснуются,
Идет потихоньку, не чувствуя ног,
Туда, где стоял токарный станок.
Старой литейки видно развалины,
Все разворочено, в сторону свалены
Мусор и старые перекрытия.
Как же здесь было во время открытия?
В том еще веке, в 38м
На стройку указ подписал Совнарком
И забурлила кругом кутерьма,
Строили быстро цеха и дома.
Все для страны, все для людей,
Задач было и много идей.
Свою авиацию в небо поднять,
Ремонтную базу С №5
Построить в короткие сроки, досрочно,
Ремонт самолетов освоить поточно.
К 40ковому уже через год
В этих постройках был новый завод,
Здесь люди трудились, страну для полетов
Снабжали нормалями для самолетов.
Завод по нормалям давал уже план,
Но был Совнаркомом приказ другой дан.
Еще не нарушен закон тишины,
Осталось немного прожить без войны.
В тот предвоенный волнительный год,
В Читу переехал военный завод,
Из Киева срочно, пока еще можно,
Железной дорогой везли осторожно,
Спешно грузили все на бегу,
Чтобы завод не достался врагу.
Завод 117тый назван он был,
Такие заводы отправлены в тыл,
Где нет ни бомбежек, ни отступлений,
Где развернется конструкторский гений,
Польется потоком из сплавов, отчетов,
Выпуск моторов для самолетов.
Призрак вдоль цеха идет заводского.
Ноет душа от вида такого:
Стены обшарпаны, двери оторваны,
Внутри все полы как будто бы взорваны,
Окна насквозь продуваются ветром.
Призрак тихонько идет метр за метром,
Где-то стучат воришки-вандалы,
Вот оно место, здесь тоже завалы.
Фундамент бетонный, чтоб не застудится,
Шапочку призрак подстелет, садится.
Думает, редкие гладит седины,
В памяти тут же всплывают картины:
Ему в 43тьем было 15,
В Москву переехал завод 117,
И к фронту поближе, и ближе к врагу,
А в этих цехах уже «на бегу»,
Налажен был выпуск частей запасных
Для электростанций, заводов других.
Название вновь получил наш завод,
Стал ЭМЗ он в этот год.
Много народом потрачено сил,
Но этот завод до Победы дожил,
А после войны, лет через пять
Компрессоры стали здесь выпускать.
Призрак поднялся, шапку одел,
Надо идти, вот пришел, посидел,
Легче не стало ему на душе,
Жизни осадок скопился уже,
Некуда выплеснуть, что наболело,
В сердце обида крепко засела.
Что же творится в Нашей Стране!
Всем нелегко, но мы не на войне!
Хорошее в жизни дается с трудом,
Но куда не гляди, разруха кругом,
Что было построено, в миг созидания,
Все мы разрушили до основания!
Чем нам гордиться, мы нищи мой друг,
Одни магазины, витрины вокруг!
Этот завод был крупицей души,
Нет производства в нашей глуши,
Все, что построено было всем миром,
Обведено жирным пунктиром,
Жить в нищете нам напророчили,
Кучка хапуг всю страну разворочали.
Благодаря этим алчным подонкам
Нечем гордиться нашим потомкам!
Послевоенные сложные годы,
Но не вставали в то время заводы,
Продукцию гнали для блага страны,
Были традициям люди верны.
57й переломный был год,
Указ из Москвы пришел на завод,
А там направление в дальний поход,
Сменить ЭМЗ, на «Машзавод».
К этому году, отбросив сомнения,
Завод, как известно, сменил направление,
Налажен компрессоров выпуск поточно,
Надежных машин, долговечных и прочных,
В жару и мороз, в песках и на море,
Компрессоры эти работали вскоре.
Компрессору в паспорт знак качества дан
И он в 58 отправлен был стран.
На этом заводе в три смены трудились,
Заслугами перед страною гордились,
За доблестный труд, ордена и медали,
Грамоты, премии все получали.
Год 71ый стоит у ворот,
Орден за труд получил «Машзавод»,
«Знаком почета» был награжден,
Стал «Машзавод» словно перерожден,
Подъем производства был с этого года,
Сияли глаза у рабочих завода.
Много достойных людей на заводе,
Они свой талант раскрывали в работе,
Честно трудились, не зная преград,
Не ждали похвал и не ждали наград.
В 80х освоил завод
Выпуск машин холодильных, и вот,
И «Трудового Красного Знамени»
Орден добыт в укрощении пламени,
За вклад в освоение атома мирного,
За установки для холода смирного.
Но в перестройку, пошло все на спад,
Время завода текло на закат,
Но не сдавался, трудился народ,
Верил, что снова наступит восход,
Вновь на завод придет госзаказ,
Будет продукция радовать глаз.
Но время шло, ничего не менялось,
И от надежд ничего не осталось,
Славный, как жизнь, завершился поход,
Умер Читинский родной «Машзавод».
Было ему всего 75
Но некому было завод защищать.
Сам губернатор не для красы,
Директору в руки выдал часы,
Всем стало ясно, таймер включён,
А «Машзавод» значит, был обречен.
Призрак плетется медленно к дому.
Скоро рассвет, и пока что живому
Призраку нужно поесть и попить,
Чтобы еще одну ночь пережить.
Эпилог
Люди, которые отдых не знали,
Долгие годы стране план давали,
Честно трудились они на заводе,
Были тогда их профессии в моде:
Наладчик, сверловщик и фрезеровщик,
Стропальщик, зуборезчик, шлифовщик,
Токари, сварщики, автомобилисты,
Разные в сборке специалисты,
Все пережили, все отстояли,
Но не нужны они Родине стали.
Изо дня в день, в темноте, при луне
Призраки бродят по нашей стране.
Живы, но это не жизнь, это ад,
Кто во всем этом, скажи, виноват?
Фотография из интернета