Ой, реже стал встречаться сам с собой –
в себя придя, вломившись, вкравшись хитро.
Я не бездельем занят, не гульбой,
в руках моих не Лира, не пол-литра,
ни грешницы доступной нагота…
Меня кругами водит Пустота
по стадиям чужого лабиринта.
Дежурной Ариадны не видать,
с клубком-путеводителем на шару.
Вопрос про выход, я смогу задать,
попавши лишь на ужин к Минотавру.
С ним биться – ни желанья нет, ни сил,
уж как бы он меня, гад, не просил:
ему, быку, составить спарринг-пару.
Избитых аллегорий череда –
саднит, но я твержу, банально млея,
про сгинувшие «грёзы-поезда»,
про выключенный «свет в конце тоннеля»,
своё больное Эго возбудив,
и запросто его же убедив,
что я – ещё, пока, допустим – жив,
хотя бы в форме версии, как миф:
Тесей, Иван-дурак, почти Емеля…