Чуда-Юда спросил имя-отчество,
лишь личину оно приоткрыло,
отозвалось тотчас: "Одиночество",
и как будто бы солнце остыло.
Много в свете бывает пророчеств,
и иные лучше не знать,
время сыплется мелким песочком,
но хочу с неба звёзды срывать.
И ласкать жену дорогую,
целовать её в мягкие губы,
поменять судьбу на другую,
и любить, и быть всегда лЮбым.
Бьётся нервно вена височная,
сам себе я буду повстанец,
что же надо тебе, одиночество?,
для меня ты лишь самозванец.
Разгадаю знаки подстрочные,
провожу вплоть до порога,
отслужив тебе службу сверхсрочную,
напишу черновик некролога.
Снова травы росами смочатся
на лугах родившихся дней,
в небе светлом орёл расклекочется
над добычей пугливых теней.
Ждёт меня королева- высочество
у камней на развилке одной,
каждый сам себе станет пророчеством,
снова солнышка свет надо мной.