Мы хоронили женщин и солдат
погибших в битвах.
Все кресты лопатой
вбивались с безразличием.
"О, падаль!" -
кричал капрал, копая землю с пылом.
Я выдыхал. Стирая пыль со лба,
но чувствовал, что припадаю пылью
вздымавшейся в душе.
Лил пот с обоих.
Нам здесь хотели попросту солгать,
что мы свободны.
Их флаг сопоставим, пожалуй, что
с кровавым пятнышком на сорванной манжете.
И ссадины на каждой первой жертве,
уж не тревожили потрёпанную душу.
Пережидая часто страшный шторм,
мы пили, переписывая дружбу
на новый лад: "Не верить прежде верным!" -
и ждали миг, когда коснётся штор
восточный ветер.
Мы были просто памятью отцов,
погибших прежде.
Выведя из тени
их призраки, что не являлись теми,
кто в прошлом покорял большие страны,
кто брал моря в безмерное кольцо,
мы им кричали: "Прадеды, восстанем!" -
но солнце растворяло каждый очерк.
В плену, как не держись, в конце концов
плюешь и на своих же, как на прочих.