У заваленки сгорбленный карлик
Раньше кравчим он был при царе,
А теперь он тряпичник-карманник,
Собирает сор всякий во тьме.
Кудреватый был некогда,сильный,
Хоть и ростом совсем с корешок,
Называли ведь даже красивым
Когда был при царе как божок.
А под ним столько стольников знатных,
Сам окольничий был ему брат,
Мог входить он в светелки-палаты,
Был сам царь ему искренне рад.
Ничего что он был ниже здешних,
Но боярам икру посылал,
Страсть любил пребывать среди грешниц,
В царской дочке он грех пробуждал.
Много спутниц имел бойкий кравчий
Но все мало было ему,
Для него дочка царская-рябчик,
Подан грех к молодому столу.
И схвативши девицу за крылья
Он ее в жар утех опускал,
В сладком омуте страсти-насилья
В девку падшую все превращал.
Вот брюхатой ходить стала дочка
И позорить весь двор и царя,
Посадил царь молодчика в бочку,
Бросил стольник ту ношу в моря.
Средь нарывов морских и нарциссов
Билась бочка о скалы земель,
Карлик выжил хоть стал злым и лысым,
На свет выполз как сумрачный змей.
Поначалу был вор и трапичник
А затем стал людей убивать,
Для него точно сор были жизни,
Он хотел лишь сердца совращать.
И когда свергли бесы царей всех
Он прокрался в палаты страны,
Осмелев заорал-Князьям смерть ведь,
Русский трон это трон сатаны...
Стал уродец законным вампиром,
Ослабевший народ лишь стонал,
Бывший кравчий над взорванным миром
На телах всех цариц восседал.
Всех ослушников воли бесовской
В бочках красных сажали на гвоздь,
Вот так стал низкий малый неброский
Гордых русских кнутами пороть.
У заваленки старый и нищий
А под скорбной личиной сам бес,
Раз расстрелянны карликом тыщи,
Значит кравчий-подлец не исчез...
Пусть присмотрится люд к давним родам,
Не ведется на яркий обман,
Чтоб Россию солидным уродам
От тоски и надежд не отдать...