В забавах воли и страстей,
я видел пенящие пучины.
Оставив в памяти своей,
безотрадные картины.
Тёмный бор угрюм и мрачен,
в чаще чахнет лебеда.
Ясный вид давно утрачен,
и, как то видно навсегда.
Грозен грот прохладной тени,
треплет луч на полутени.
В неистовстве пламенных громад,
полон страсти водопад.
Рок вселенной, уж грохочет,
словно бес небес хохочет.
Блаженства выше не найдя,
на олимп всевышнего взойдя.
Грозны и могучи тёмные тучи,
сверканием молний ослепили глаза.
И, хлынули с кручи воды текучи,
слезою плакучей пролилась гроза.
И внемлю я страсти во власти пучины,
роковую доли неуёмную страсть.
Мутные валы песчанистой тины,
спешат долгами своими отдать.
Низвергшись пеной водопада,
миллионно-тонная река.
Шумит клокочет чревом ада,
поглотивши скалы на века.
Сбежав по горным кручам,
свой умерив гордый пыл.
Власть отдав спокойным тучам,
незрим неведом мною был.
И ветер дул, и тучи мчались,
упиваясь мрачным торжеством,
И в мечтах ко мне являлись,
каким-то чистым божеством.
И всполох пламени мгновенный,
и следом громы в облаках.
Пришлись на образ дерзновенный,
впечатленьем чувственным в глазах.
(строкой незабвенною в стихах)