Степи выжгло до тла бесконечно палящее солнце.
Словно сепией сверху накрыло лоно равнины.
Пыль седая устлала дно неживого колодца.
Горизонт нагой тупит взгляд устало-невинный.
Ива ветви в реке утопила по самые локти.
Жажда глотку сжимает безжалостно журавлю.
Пару капель животворящих дождаться хоть бы.
Ожиданием проклятых химер своих накормлю.
Небо, злобой лиловой через край переполненное,
На мир обожжённый прольется дождя кривизной.
И воскреснет всё заживо похороненное,
И хмельной растечётся по венам послезной.