Мой дядя за опятами ходил,
в уральский лес, по осени.
Листвою
где средь берёз мохнатый пень укроет
златая медь, не высмотришь белил
берёзовой белеющей коры,
лишайника и плесени узор,
весь в золоте и пень и косогор...
Но будто при параде, в солнце дня
опята облепили старость пня...
Лукошко, помню, выглядело так,
когда он возвращался к нам под вечер,
в закатных солнца розовых лучах
от осени, от золотых опят...
И день тот память будит снова... вечно...