Я люблю терпки запахи полыни,
безбрежный край душевных грёз.
Умиротворённый мир моей святыни,
под задушевны лепеты берёз.
Где жизнь пестра своим укладом,
в мотив судьбы не чтится адом.
Там свободы дух владея садом,
уж давно почит не скован хладом.
И цель близка, уж где-то рядом,
на зуд любви по-чтилась чадом.
Там волчий взор влеченный стадом
и к стати вам, - (по-чтился задом).
Волшебный край души приволье,
в просторах красочных полей.
Любы мне на чувственно раздолье,
пришлись на волю дивных дней.
А, сколько тайных там видений,
на чад открытий чудных нам сулит!?
В курьёзах вольных наблюдений,
иных познаний жажду утолит.
А, какое буйство воображения,
какой избыток чувств и сил,
в блажных негах наслаждения,
я на светлый образ воскресил!
О, ВЫ! Вы мне всегда впервые,
леса, поля и своды голубые.
Во цвете блеска рОсы золотые,
под стать душе и прозы удалые.
Где, вверен в божьи постулаты,
крикливой прозы петухов.
Разносит ветер ароматы,
благоуханны запахи цветов.
В ореоле солнечных лучей,
отдавшись вольности ручей.
Уж склонен к сонному покою,
о чём-то шепчется с листвою.
Объятый тягостным томленьем,
местной флоры водопой.
Отфильтрованной теченьем,
струит кристальною водой.
И, как щедро полнятся водой,
что с неба ливнями пролились.
Нарушив лёгкий лишь покой,
в даль теченьем устремились.
Вот, мглой ненастной поглотило,
все прибрежные поля.
Искушенье тягостно томило,
сновидения тайные суля...
И мил я был под птичьи трели,
под звук свирели усыплён.
Где сосновый бор пахучей прели,
несметным благом обольщён.
И в монотонном голосе журчанья,
я слышу сонны песенки ручья,
влечённый чаяньем признанья,
под ревнивый голос соловья...