Не пойму, где я живу:
то ль во сне, то ль наяву,
То ли это сказка, то ли быль,
что ль, к цыганке мне сходить?
Лягут карты ровно на столе,
все расскажут о нашем бытие.
Зря ты беспокоишься, душа,
что жизнь куда-то в сторону ушла,
Ведь наверху есть люди поумней,
и куда идти – для них видней.
Чем ты недоволен, глупый смерд?
Иль не ешь банан ты на обед?
Или покосился терем твой?
Иль не сто кобылок под тобой?
Ведь тебе везде открыта дверь,
можешь ехать даже в Куршавель.
Успокойся и не плачь, душа,
жизнь на вид так хороша,
Можно ехать хоть в Куршавель,
можно, но с твоей зарплатой лишь на день
(и то без дороги).
Хватит плакать, хватит ныть,
тебе б еще Жар-птицу изловить,
Ведь правят вами Двое из ларца
как, два братишки, одинаковы с лица,
И радеют, и болеют за тебя они, холоп,
и вообще поменьше думай, жлоб.
А ты не ной, не ной, душа,
ведь жизнь без мыслей тоже хороша,
Долго думать – заболит живот,
иль на подвиг вас какой попрет.
У вас в царстве есть кому подумать за тебя,
ведь Дума-думская придумана не зря.
Там Змей-Горыныч о пяти главах,
строчит законы о твоих правах,
Все пять хотят народу угодить
и как можно с ним поближе быть.
А ты засни, засни, душа,
ведь во сне не видно ни шиша,
Страшно, когда змий в народ идет,
ненароком, глядь, кого сожрет.
Но не знает правая, что хочет левая башка,
а центральная глядит и вовсе свысока.
И закручен так законотворческий процесс,
что бумаг скопилось до небес.
В этом ворохе заумненьких бумаг
всяка нечисть ходит смело на ушах,
А ты уймись, уймись тоска в груди,
ведь мы стоим на правильном пути.
Пишется для нас еще один закон,
только ведь для них, что дышло он.
Вошли в силу вурдалаки, упыри,
все, что можно, у народа сволокли,
Недра, земли поделили меж собой.
Ну, какой же гад теперь поделится с тобой!
А вампиры все заводы загребли,
полноправные теперь хозяева они.
Успокойся и душа, не плачь,
хоть всяк из них тебе палач,
Но кровушку они не всю твою попьют,
жить не будешь, но и подохнуть не дадут.
Враз Кикиморы поперли из болот,
Леший с ними вкупе водит хоровод.
Не хотят работать, твари, за гроша.
Жизнь у них и так прекрасна, хороша.
Ведь в стране есть Двое из ларца,
не обидят ни чертей, ни подлеца.
Не волнуйся, привыкай, душа,
бить баклуши – это их права,
Пусть никто не трудится из них,
а зарплату получают за троих.
Что те ни попросят у Двоих,
все они готовы выложить для них.
И ларец открыт для них и ночь, и день –
тянут из него все, кому не лень.
Ненасытную утробу не набьют,
хватают все, что руки загребут.
Успокойся, не кричи, душа,
есть у них на все дела права,
Пишутся законы с чистого листа,
доят по закону твоего тельца.
Тем Двоим покруче не мешало быть,
взять Горынычу да шеи накрутить,
Чтоб голова его дружила с головой,
а, что не так, так распустить бы их домой.
Чтоб законы им конкретные строчить,
да всяку нечисть можно было б приструнить.
Не спеши и подожди, душа,
может, будешь ты когда-нибудь права,
Ждать ведь может на Руси народ,
может, правда и до нас дойдет.
Да и хватит раздавать все из ларца,
так ведь можно докатиться до конца,
Выбирали ж вас, ребятки, для того,
чтоб вы смогли разбить Кощеево яйцо.
И на Руси бы люду жить да не тужить,
и корыту вновь разбитому не быть.
Успокойся, ты моя печаль в груди,
все невзгоды будут позади.
Карты, кажется, сейчас не врут,
что Кощею голову свернут.
Ты и сам, народ, руками шевели,
хватит нам валяться на печи,
Негоже манны нам небесной ждать,
орало надо брать, самим пахать.
Вспомним лучше старый манифест
- "кто не работает, тот не ест".
А ты уймись, уймись, тоска в груди,
все в твоих руках, как ни крути,
То ль увидишь свет в своем окне,
то ль лежать в грязи на самом дне.
ПРОШЛО НЕСКОЛЬКО ЛЕТ
Зря ты беспокоилась, душа,
что жизнь куда-то в сторону ушла,
Ведь наверху есть люди поумней,
и куда идти – для них видней.
Спасибо тем двоим, что из ларца,
не посрамили своего лица.
Змеюке хвост вы подкрутили,
и кое-что уже свершили.
Вам бы курс намеченный держать –
мы будем только ночью крепче спать.
Глядишь и скоро успокоится душа,
надежда вновь в наш дом пришла.
Чуть упырей прижали вы
и враз сбываться стали наши сны.