Ты предстал пред.
Пурпур. Хмур.
В волосах венец весомый.
Губы сомкнуты – Табу.
Взгляд тяжёлый,
До основы.
В зале львы,
И лани тень,
Бархатистой, неостывшей.
В канделябре шесть свечей.
И – язык
Какой-то лишний.
Вишней око налито.
Лик багров тяжёлой меди.
Перст, вокруг него кольцо –
Зверя мрамором лицо
И в носу железо цепи.
На ковре десяток тел –
Вина, жажда поцелуев.
В колчане десяток стрел,
В миг бы вытянуть одну и...
Но гранитом стала кисть.
Сердце сделалось железом.
Перед ним скульптуры высь.
Жизнь, простившаяся с телом.
А в руке его наган.
И приказ идти под пули.
Знамя рати развернули.
На штыки, под барабан!
Но пред этим лесом копий
Разношерстный разнобой,
Статуй строй
Неровный
В поле
Под звездою роковой.
Янус смотрит в обе двери,
В створ распахнутых ворот.
Звери мечутся, и тени.
И палят в толпу. Народ
Экипажем броненосца
На арене из огня.
Палец опустил Тиберий.
Мимы, вы явились зря!
Здесь не россыпь золотая
Из зубов в разверстых ртах.
Знаменосица нагая
Средь Французских баррикад.
Рядом с ним все боги властны
спорить за металл корон,
пушек гром, смиренье паствы,
требу, тризну похорон,
тёплые места, и веси,
лесть, и сказочный доход,
славу, почести, и спеси,
что века переживёт.
Но тяжёл взгляд – молкнет каждый,
Ставший пред глаза его;
Захлебнётся полной чашей
Страсти пенное вино;
Не коснётся перст тетивы,
Острия и жерла медь
Жатв не снимут с бранной нивы,
Пока будет он смотреть.
6 октября 2017 в 21:11
Art: Eugène Delacroix "La Libertè guidant le peuple", 1830, Louvre