Плакал кроха, стоя в сквере у вокзала.
Был один он. И, как видно, потерялся.
А толпа, сломивши головы, бежала.
А малыш слезою горькой заливался.
И никто не обернулся на малышку.
Были мысли в головах лихих прохожих:
"Подойти? Спросить? Но это же ведь слишком!
Я на поезд опознать рискую всё же!"
А малыш смотрел на это безразличие
Сквозь туман слезы наивным взглядом, веря
В то, что кто-то через это неприличие
Вдруг воскликнет: "Вот! Нашлась моя потеря!"
Но по-прежнему безликое движение
Ни его, ни слёз его не замечало.
Ни в одной душе не проявилось зрение.
Ни одно сердечко не затрепетало.
И лишь добрый дворник - старый дядя Ваня
Взял его на руки: "Ух ты, мой хороший! -
Приласкал душевно, к сердцу прижимая, -
Кто ж ты, милый? И откуда? Кем ты брошен?"
Он прижался мордочкой в протёртый пиджачок.
Всхлипнув, пару раз скульнул,,почувствовав тепло.
Этот милый кроха, кем-то брошенный щенок,
Был не виноват, что в мире существует зло.
Дядя Ваня, что ж, он не винил хозяина.
Мало-ль, что могло с ним приключиться.
В том же, что судьба мальца изранена,
Невдомёк прошедшим мимо лицам.