Рдеют кисти алые калины
На алтайских тихих берегах,
Где бежит Катунь дорогой длинной –
Вольная сибирская река.
И полей бескрайние просторы
Шелковыми травами шумят.
Богатырской силой дышат горы –
Как батыров древняя семья.
А в ущельях горных ветер свищет,
И маралы на заре трубят.
Словно духи здесь Принцессу ищут –
У людей отнять ее хотят.
И горит звезда над Чуйским трактом –
Как душой зажженная свеча.
Здесь России сын любил и плакал,
Воспевая радость и печаль.
А в селенье русском Верхнеобском –
Осенен березовым листом –
Евдокимов на родном погосте
Спит под медным праведным крестом.
И стоят шукшинские березы
На Алтае вдоль больших дорог.
А рассвет над ними бело-розов–
Красною калиной между строк.
2
Дом на холме. Село, как на ладони,
Из окон простирается вдали.
В них солнце по утрам, как в море, тонет,
Качая синих ставней корабли.
Давно не слышно в доме опустевшем
По половицам старческих шагов.
Была ее душа святой и грешной –
Но, как свеча, в ней теплилась любовь.
И до слезы последней материнской
Она ждала, что к ней вернется сын,
Блеснув в глазах веселою искринкой –
Отлитый в бронзе, но живой Шукшин.
Она ему бы истопила баньку
И чай дала с малиновым листом –
Как будто снова Вася ее маленький
Хозяином вернулся в отчий дом.
Но молчаливы в старом доме стены –
Где на портрете молодой Шукшин…
И, духом осененные музейным,
Живут отныне вместе мать и сын.