Ночь смешивалась с черным дымом печей и каминов,и накрывала отходящий ко сну город. Осень выдалась очень холодная, ранняя. С промозглыми, серыми от смога, туманами.
На угольной бирже царил небывалый ажиотаж, и развеселая девица укатила последнюю тачку угля, прямо из под его носа. Весь день потом пришлось мёрзнуть в нетопленой цирюльне, лёжа на скрипучем топчане ,и кутаясь в старое одеяло. Даже самые нетребовательные клиенты обходили стороной жалкую, холодную конуру, гордо именуемую "Барбершоп".
Он зябко передернул плечами. Вот бы мне скопить денег на красивую вывеску, как у господина МакМилна, глядишь дела в гору пошли бы сразу. Молодой человек остановился у фонаря. Что попусту мечтать! Посмотрел на свои тонкие руки, с голубыми прожилками и длинными пальцами:
ногти отполированы, аккуратно подстрижены. Да с такими руками играть на фортепьяно, а он два года подряд, свежевал туши овец на скотобойне.
Запах горячей крови преследовал его уже несколько дней.
Хотелось вновь согреть озябшие руки, засунув их в нутро агонизирующего животного.
-Простите, сэр!
Не желаете ли пропустить стаканчик эля, в эту холодную ночь?
Он , нехотя повернул голову.
Рядом стояла та самая девица, из весёлого квартала.
Это по её милости он сейчас мёрзнет.
- Здесь, за углом, есть паб, а наверху очень милые и теплые комнатки. Мы с вами могли бы там согреться, сказала девица, томно закатив глаза.
- И совсем не дорого!- добавила она.
- Что ж, идем,-
Сказал молодой человек, беря её под руку, и нервно ощупывая карман, в котором лежала отточеная опасная бритва...