Вот я попался, доигрался,
Отныне на всю жизнь один остался.
Поставил всё и вот, где сотня на пятьсот,
И полетела жизнь, и кто ж её найдёт?
Игра шальная, душа больная,
И пуще прежнего её себе пленяя
Зовёт на этот спор, таков был уговор,
И вот я скован с этих горьких пор...
Услышать бы голос чудесный,
Что молвил бы: «Освобождён».
Но он для меня неизвестный,
Я права на голос лишён.
И как-же быть, как жить,
Пред кем челом мне бить?
Куда идти, чтоб сбросить эти сети?
Они прочны, как сталь, и спору нет, как жаль,
Совсем не тот сегодня дует ветер!
И вот попался, и потерялся,
Но сам себе так в этом не признался.
Куда-то в дебри шёл, и сам себя привел,
И потерял здесь больше, чем нашёл.
А хочется голос чудесный
Услышать, что это не сон.
Ах, где-ты, такой неизвестный,
Скажи же: «Ты освобожден.»
Какая прелесть всё-ж, мне верить в эту ложь,
Признаюсь честно, хочется недаром.
Однажды я проснусь, надеюсь что вернусь,
И прошлое сожгу большим пожаром.
Ну пока ж, увы, лишен я головы,
И всё никак, никак мне неймётся.
С судьбой своей на Вы, и новой нет главы,
И мне не светит в этой жизни солнце...
И голос не скажет чудесный
В тумане «Не лезь на рожон!»
Финал же мне всё-же известный:
Оставлен до лучших времён.