Перебирая клавиши глазами,
Он на рояле мысленно играл,
Тот инструмент давно залил слезами,
Из года в год ночами он не спал,
По клавишам не пальцы его били,
Их не было, как впрочем, и двух рук,
Казалось, все его давно забыли,
Рояль – его единственный был друг,
Болели пальцы, но он их не видел,
Сводило руки в памяти его,
Рояль любил, но также ненавидел,
Все эти муки, Боже, для чего?
Конец всему, оно же и начало,
По силам всем дается, Господа,
Мелодия не пела, а кричала,
Фальшивить не умел он никогда,
Он к другу подходил и обжигался,
Тянулся к клавишам, не в силах их достать,
Но в голове давно сонет рождался,
Мечтал его для публики сыграть,
А музыка жила, не умирала,
Ведь слух его был острым, словно нож,
С рояля пыль жена тайком стирала,
И говорила – инструмент не трожь!
А он хотел разбить его ногами,
Порой не видеть и не вспоминать,
Но музыка уже не отступала,
И он не мог на клавиши не жать,
Перебирая клавиши руками,
Он гладил их, как будто, не спеша,
Стоял рояль, усыпанный цветами,
А музыка была так хороша!
Сидеть не в силах, зал пред ним поднялся,
И пальцы заболели, как свои,
К роялю он, как к другу, прижимался,
Дарил автографы и принимал цветы!