Лигурийский цикл.
Сегодня 13 августа, 2017 года. Третий день в Сан Ремо. В первый же день встретили знакомых по прежним посещениям этого роскошного курорта.
Максим, тот мальчик, который пострадал, катаясь на прогулочных вело. Он хотел показать, что ему и море по колено.
Бахвалился перед школьницей. Теперь- гимназисткой.
Он, наверное,тоже возмужал за три года, которые нам не пришлось встречаться.
У меня период акклиматизации.
Представить невозможно, чтобы я вышла сегодня на жару, в это пекло.
Дома- прохладно, работает бесшумно вентилятор. Сто программ итальянского ТВ могут удовлетворить любые желания телезрителей.
Школьница и гимназистка под чутким руководством, сегодня с утра отправились на пляж, где вчера встретили наших знакомых.
Смотрю какой-то фильм с юной Софи Лорен- национальной гордости итальянцев.
А днём показывали американский с участием Мерилин Монро «В джасе только девушки»- гордости поляков.
.Четырнадцатого августа, вернувшись с прогулки, на секунду включив 77 канал,увидела Мексиканскую актрису из «Богатые тоже плачут» и «Просто Мария». Потом, сон.
Мне приснился Петя. Он играл в детском саду игрушками, которые во множестве были свалены в картонной коробке. Он вытащил недовязанный свитер , в котором ещё были спицы. Горлышко ещё было не связанно, и рукава тоже. Он был очень большого размера: я даже подумала, что такой и мне может подойти, не только ребёнку. Несколько раз передаём мы этот свитер из рук в руки: то у меня, то у Пети, то у няни.
Четырнадцатого августа меня ждали много приятных неожиданностей.
Первый день на пляже.
Торговцы из Африки, и Индии предлагают товары.
Я примеряла серёжки, потом мне предлагали шляпки разных фасонов.
Дети резвились в воде то на матраце, то на{лодочке}. Наконец, они уселись рядом со мной под зонтом.
По пляжу шла толстая негритянка.
Она несла тремпели с платьями. Я давно , ещё утром приметила её грузную фигуру, платья придавали ей вид вдвойне экзотический. Платьев теперь уменьшилось вдвое.
Видимо, торговля у неё шла неплохо.
Я подозвала её жестом, который так нравится этим коробейникам.
Она подошла неторопливо: я стала просматривать платья, перекидывая плечики слева направо, не зная на каком остановить свой выбор.
Увидела платье в горошек, мой любимый мотив.
Наша компания внимательно следила за моими действиями. Школьница сказала: «возьмите то, что слева от «горошка». Качество было такое же, но по светлому полю были размыты серые голубоватые разводы, цветы, похожие на пионы, неопределённой формы."Примерьте его!» -Сказали все в один голос. Я одела его.
Негритянка старалась помочь мне правильно его одеть, показывая своё рвение продавщицы, заинтересованной сбыть свой товар{ побыстрее.}
Теперь дошло дело до цены.
Я сразу сказала, что готова купить этот экземпляр только за 5 евро, и ни копейки больше.
Оказалось, что у гимназистки одна бумажка — 50 евро, а других денег в кошельке не оказалось.
Но желание нарядить меня в это платье было так велико, что мы протянули негритянке деньги.
Она даёт сдачу-40 евро. Эта была первая цена, которую она запросила, втрое больше, чем такого качества наряды продают на рынке.
Она быстро смекнула, что, если господа хотят нарядить «даму» в этот незатейливый костюм, то за ценой не постоят.
Я стала настаивать, чтобы она вернула 5 евро, она же делала вид, что не понимает.
Я горела желанием вернуть ей товар, понимая, что он не стоит тех денег.
Но мои со-путешественники вошли во вкус торговаться, продавец же не хотел выпустить деньги из рук, раз она присоединила эту купюру к тем, что лежали рядами в её портмоне, что она носила на поясе.
Наконец, после длительных переговоров, она вернула ещё два евро, и весьма довольная собой, важно удалилась,подметая юбками песок пляжа. Одна женщина заинтересованно следила за этой живописной сценкой.
Наш лоцман и одновременно капитан, который мог провести корабль через все рифы и штормы нашего опасного путешествия, по её реакции и мимике угадал в ней русскую, и посоветывал мне поговорить с ней.
Оказалось , что та приехала из Украины, живёт здесь уже почти месяц, и ей осталось ещё десять дней.
В пол седьмого пляж заметно опустел. И тут, наконец, появилась семья Гордонов, с которыми мы часто встречались на этом берегу.
Их отец остался в России, точнее сказать, они оставили отца в России.
Он работал, получал приличную пенсию, а они, похоже, надолго застряли в Германии.
Гордон, возлежал на шезлонге, рядом с ним, на таком же курортном топчане расположилась необъятных размеров особа неопределённого возраста, с двойным подбородком и слоново подобными ляжками.
Это его дочь.
Нельзя было в ней узнать ту резвую, тоненькую девчушку, которая бегала по пляжу три года назад. Теперь ей всего 12 лет, но похожа на зрелую матрону.
Она дважды пыталась поступить в гимназию, и теперь ей закрыта дорога в высшие учебные заведения Германии.
Она может только выбрать какую-нибудь профессию и совершенствоваться в ней.
Какой-то молодой человек пробежал мимо нас. Он остановился возле гимназистки, и я поняла, что это Максимилиан, брат толстушки.
Он выгодно отличался от неё.
Тонкий, изящный, высокого роста.
В этом году он поступил в гимназию, на первый курс. Это соответствует нашему восьмому классу, ему 14 лет. Он на два года младше нашей гимназистки, она уже в одиннадцатом классе, если считать по нашей прежней русской,системе.
Он произвёл на меня прекрасное впечатление: он так хорошо говорит по русски,
тщательно подбирая нужные слова и почти без акцента, хотя не изучал его специально.
Только в семье, да и только с мамой.
Отец же так и не смог освоить русскую речь, заговорить на русском.
Но нужно отдать должное, понимает он все оттенки нашей речи, даже очень сложные для понимания иностранцев. Но он наполовину серб, так что наша речь ему не совсем чужая.
Макси, несколько лет назад интересовался гимназисткой. Они катались всей семьёй на четырёхместном велосипеде. Один раз им дали не исправный кабриолет» и он, разбаловавшись, попал ногой между колёсами.
Пришлось везти его в местный госпиталь.
Мы все очень переволновались. Он так хорошо умел ловить крабов, выискивая их среди камней, и морских ёжиков, которых мы тут же съедали, запивая их хорошим вином.
Разумеется, он ловил их не один, а вместе с работником пляжа,который вечером складывал шезлонги и опускал зонтики.
Теперь это был юноша, он не ловил крабов и раков, вёл себя как первого курса гимназист, дети снова подружились.
Теперь к ним присоединился новый «персонаж», наша школьница, и они играли в четыре руки, в компании с «капитаном». Сестрица флегматично по прежнему лежала возле отца на шезлонгах.