Вдохните в меня свежий ветер,
Я заслужил, что был никем,
Ну что ж, я на пороге встретил
Седого сам себя совсем.
Что же осталось от улыбок,
От радости, от юных лет?
Багаж искупленных ошибок
И в смерть безрадостный билет.
Ты вейся ворон, в мыслях диких,
Твоей добычей станем мы,
Но прежде, я смешной и тихий,
Лишь постою у края тьмы.
Я вспомню женщин, вспомню тихих,
Иль вопиющих вволю сласть,
Игривых, женственных и диких,
Тех, кто над мужем знает власть.
Мне не пристало пресмыкаться
Перед владычеством ничьим,
Та, что была женою в двадцать,
Уж через жизнь живет с другим.
Я не умею, может, словом
И чувством выразить мечту,
Зато умею делом новым
Заворожить именно ту,
Кого боятся нет причины,
Чей образ не меня бранит,
Кто не желает мне кончины,
Чей голос шепчет, не казнит.
Ту, что снесла мои упреки,
Смогла не милой вовсе стать,
Но вот общения уроки
Дала с лихвою мне понять.
Я знал и тех, кто мягко стелет,
Но их почин всегда в себе,
Она, на взгляд, меня жалеет,
Но я лишь рубь в ее судьбе.
Я не был вовсе одиноким,
Мне радость женщин удалась,
И милых, и, увы, жестоких,
Дала судьба потрогать всласть.
И я молчу. Как ветер в чаще,
Я скован бережной листвой,
И только голос мой кричащий,
Раз в век расплачется: «Я твой»…