Из голубой ладони пить,
сидеть в шезлонге на террасе.
Смотреть, как паутины нить
край неба силится украсить;
как голос твой, пронзив насквозь,
меня пришпиливает к стенду.
Я может выживу, авось,
нарушив древнюю легенду,
что только так приходят из
других невнятных измерений.
К моим губам лицо приблизь,
чтобы увидеть светотени
перелицованного дня –
с изнанки все – немного звери!
Я знала, здесь иных казнят,
а может хуже – им не верят.