Бичевал я по Сибири –
Жил на спирте и чифире.
Призрачно всё в этом мире,
Расскажу вам, мужики.
Много лет крутил баранку,
Жизни видел я изнанку,
И с судьбой не раз в орлянку
Я играл, и в поддавки.
К Северу душой и телом
И к просторам его белым,
Прикипел я между делом -
С кровью только оторвать
Север - это не игрушка:
На сто вёрст одна избушка,
Как слеза чиста речушка.
Где такая благодать?
Как-то летом, утром рано,
Груз я взял до Сусумана.
От него до Магадана
Вёрст шестьсот всего пути.
Рейс обычный, всё привычно,
Настроение отлично,
И мотор стучит ритмично,
Только вот идут дожди.
По стеклу елозит «дворник»,
И скрипит чуть подрессорник,
А с утра у нас был вторник -
До субботы далеко!
Закурил я папироску,
За окном пейзаж неброский:
То осинки, то берёзки,
И туман как молоко.
От порога до порога
Между сопками дорога.
Где-то здесь лежит Серёга:
Парня жаль – не повезло.
Как погиб? Никто не знает.
Край суровый - всё бывает,
А нога педаль вжимает,
Барабанит дождь в стекло.
Вдруг увидел на дороге:
В белом платье, босы ноги,
На лице печать тревоги -
Молча женщина стоит.
До ближайшего посёлка
Здесь сто вёрст – тайга и волки.
Босиком наверно колко -
Вся промокла и дрожит.
Улыбнулась баба мило -
Красота такая сила!
Тормоз я нажал дурила -
Стал как вкопанный мой ЗИЛ !
А она открыла дверцу -
Защипало там, где сердце,
Будто кто насыпал перцу.
Ну, зачем я тормозил?
По-хозяйски на сиденье
Села словно приведенье.
Я увидел с удивленьем:
Платье, голова – сухи.
«Вам куда?» - спросил несмело
(Голос будто с опохмела),
Женщина же онемела -
Понял я: дела плохи.
Термоса я вынул пробку
И налил ей чая стопку.
«Чифирни, - сказал я робко -
Отогреется душа».
Но она молчит упрямо -
То ль комедия, то ль драма.
Говорила в детстве мама:
«Делай вывод не спеша».
Что ж не хочет – и ни надо!
Что мне петь ей серенады?
Некогда решать шарады -
Нужно ехать в Сусуман.
Я погнал "зилок" по кочкам,
В кузове гремели бочки.
Это были лишь цветочки,
Ну а ягодки - обман.
Я не задаю вопросов,
На неё смотрю я косо:
Ликом бела, чуть раскоса -
В общем, девка хоть куда!
Разлепила она губы.
«Ну, скажи хоть что, голуба».
Баба молвит: «Ты мне любый,
Остальное ерунда».
Посмотрела потом строго:
«Зря ты вспоминал Серёгу.
Не хотела я, ей-богу,
Целовать тебя теперь.
Твой дружок Серёга - сладкий.
Он на женщин очень падкий,
А лежит вон в том распадке.
Будешь там и ты поверь».
«Кто ты?» - я спросил чуть слышно.
«Смерть твоя, дружок, так вышло -
Ты умрёшь скоропостижно
Только я коснусь тебя».
Потянулась ко мне баба -
ЗИЛ качнулся на ухабе.
Я вообще мужик неслабый -
Смерть дохнула на меня.
Со зловещею улыбкой
(От неё прошиб пот липкий)
Руки тянет паразитка:
«Ты хорошенький такой!
Зря смеялся ты над Богом,
Жить тебе совсем немного».
«Вот и всё - прошла изжога»,-
Вдруг подумал я с тоской.
Впереди мост через речку -
Крутанул руль и на «встречку» -
Выживу, поставлю свечку!
Дверь открыл и прыгнул я.
ЗИЛ с моста свалился в воду.
Век не видеть мне свободы!
Гром раздался с небосвода,
Взмыли стаи воронья.
Я пешком до Сусумана
Шёл два дня – болела рана,
А потом на дно стакана
Окунулся с головой.
ЗИЛ тянули вездеходом,
Суд был - дали мне три года.
Нет в огне скажу вам брода -
Словно лунь я стал седой.
28 сентября 2017г Борис Беленцова