Потрёпанного жизнью моряка
обычаями диких папуасов
не удивить,
но сердце добряка
лихого не почувствовало сразу.
Жене ужасно хочется в музей,
взглянуть, как жили те, кто скушал Кука.
Святое!
Он,стараньями друзей,
достал билеты.
Ожидала скука.
Жена, как рыба, раскрывала рот
у каждого второго экспоната,
но очень неприятный оборот
смешал все планы:
магия, ребята.
Верёвочки, костяшки, черепа
и... Пойман взгляд жены зловещей маской.
— Хочу такую!
Словно череда
шипами, впились в мужа злые глазки.
Желание жены как приговор —
не обсуждалось.
— Ты попал, Василий, —
мелькнуло в голове. Нелепый вздор:
такую просьбу вряд ли кто осилит.
На счастье? Нет! Скорее на беду,
вернулся друг из дальнего похода
и маску показал из Тимбукту.
— С ума сойти — немыслимо похожа!
Продлились уговоры три часа.
За маску отдан был любимый "Ролекс",
и цвет свой поменяла полоса
привычной жизни, став чернее смоли.
Жену как подменили: пару дней
читала труд про жизнь аборигенов,
и тысячи сомнительных идей
роились в голове, рождая схемы.
Неделей позже — вынесла вердикт:
долой все полки, стулья и кровати.
Здоровью маски якобы вредит
всё, чем обычный бредит обыватель.
В квартире вырос ритуальный столб.
Покрыла стены скальная текстура.
Легла на ламинированный пол,
став ложем, леопардовая шкура.
Сегодня маска к ней явилась в сон,
горящим взглядом волю подавляя.
Луну ей подавайте над окном
и срочно заведите попугая.
Василий, молча выслушав жену,
махнул рукой: ему на месяц в море.
Душе же неспокойно. Почему?
А если и его заменят вскоре?
=!=