Горько-солёным,
сквозь прикрытые веки…
Каплями,
в послевкусии,
в шлейфе запахов,
тёплой струйкой боли –
запоздало-алым наливным,
ароматным яблоком
зародилось непрошенно
и рифмуется с любовью.
Я наслушалась
твоих сладко-вещих песен,
Сирин,
о садах райских,
благоуханных,
грядущем блаженстве.
Очнулась в горячем бреду,
в ледяном антимире –
помоги мне, Благовест,
исцели грешную женщину!
Поутру
в осеннем саду
грустит-плачет,
крыльями
наливные яблоки
кропит свят-живою водою,
наполняя их живоносною жизни силою,
песней райской, той,
что кличут люди обычно судьбою.
Голубым перламутром,
поволокой озёрных глаз,
помутнением невольным,
на глади водной всплеском,
попадаю в ловушку,
безоглядно в который раз –
тьма опять караулит,
манит фальшью,
пайеток блеском.
Выстилает ложе
роскошно-обманно
листьями
и кроны деревьев,
покорно-бессильны
без ропота,
меняют наряд свой
на инеево-серебристый,
предрешённый удел
принимают
с чуть слышным шёпотом.
И в этом скрытом,
лишь двоим на Земле
понятном смысле,
невероятно хрупком
и хрустальном откровении,
забыты-заброшены
заколоченные мысли,
нещадно-отчаянно
мстят-терзают
за забвение.
27.09.2017 г.