Я устал
И мир мой расширен
До времени рамок дурацких часов,
Запустил их
Наверх,
Чтобы услышать голос отцов,
Выдернул вену из мозга, чтобы пульсацией мне не мешала, выпил покрепче чего-то, в квартире,
И наконец,
Разрядил свое жало.
Высек из камня мальчика образ, добавил волос, оставил вопрос, и вычеркнул пункты из N-го списка,
Залечившего
Так много корост.
Вытекло время криком сквозь пальцы, каплями крови, оно того стоит,
Я воевал с этим миром, не помню зачем, меня здесь не гонят.
Вот они,
Постулаты-окурки,
Вот они, бутираты и звуки,
Оконные рамки раздуты,
Оконные ставни как руки,
Вот и я,
Стою на коленях, продолжаю войну,
Вот и я,
Через несколько лет
Уже уплываю ко дну.
Писанное
В пьяном бреду,
Разницы мне не оставит, может быть, я и уйду,
Но это кого-то
Все еще ранит.
Эй, мир!
Да я воюю, противодействую, прелюбодействую,
И выбираю то, что получше, жирнее - там где мне рады - я буду добрее,
Все грехи Библии
Очень знакомы, ведь точка принятия - точка расхода. Я люблю лилии или восходы,
И ненавижу людские понятия.
Вот и я:
Собираю их взгляды,
В метро, на рассвете, по горе, на асфальте,
Люди проходят мимо и рады, что не похожи на парня из ада, что не похожи на нищего,
Исхудавшего, что-то искавшего, мальчика-Рикшу.
Они тому рады, и я тому рад. Мир - я единственный кровный твой враг!
Ты молчишь и бьешь меня кофе, прямо с утра, волной по глазам,
Мир мой, я нарисую лилии,
Которые, с болью,
Когда-то срезал.