Казнённый в подвале однажды
рабоче-крестьянской рукой,
он признан святым, но не каждый
достоин судьбины такой.
Не светит иконная участь
погибшим за мысли, слова,
идеи, – кто быстро, кто мучась –
в таких же подвалах и рвах.
Не к тем обращают молебен –
возможно, порода не та –
кто шёл на таран в грязном небе
и падал с гранатой под танк.
На родины путь многотрудный,
где кости – хоть век собирай,
задумчиво смотрит с хоругвей
почивший давно Николай.
Он может, ушедший до срока,
поведать, лишь стоит спросить:
не сыщешь святых и пророков
во всей многогрешной Руси.