Вся наша жизнь –– ботинки.
Зреют следы на грядках дорог.
Зашнуруешь –– не в ногу;
Упадёшь –– встать помогут;
А разуешься –– новую обувь не обретёшь.
Ноша не по размеру.
Но сидит, будто сшита
(пусть с чужой ноги, но)
по тебе.
Длину шага – неверно –
принимаешь “на веру”,
сбиваясь, когда очень спешишь…
Тычут пальцем, летят в спину сцены.
След босой ступни белых ворон
как судьба очертила мелом
на асфальте твоих похорон.
В башмаках твоих ходит химера.
В окна стучится, зовёт за стол.
Мы напяливаем новые лица, – чтобы не злиться,
надеваем белые сорочки под чёрные платья,
аккуратно сложенные платочки
засовываем в кармашки. И гнём
спину,
зашнуровывая, шнуруя, завязывая, застёгивая…
всю жизнь.
00:46
Заупрямится вечер, упадёт, не подымется снова.
На подковах его написан маршрут.
Ноги врут. Но в сумерках не виднее.
Отпусти их –– сами идут.
Нет финишной ленты, и ножниц её перерезать.
Дорогу не устраивает конец.
Ночи длинней.
В темноте, – видя звёзды, – обращаются к богу,
Девушки ищут, но не находят парней.
И каждый идёт, не разбирая дороги, своей.
Дети спят в колыбельках,
За них идут взрослые.
Лица ваши продайте! – всё равно не видны в темноте.
Или просто так дайте.
На них спроса нет, ни клейма,
ни ярлыка.
Но их покупают…
Когда своих не найдут… –
Вдруг гости нагрянут...
Стреножат коней, за дверью оставят…
Зажгите свечу!
Это мерка портного, и разоблачение.
Начинается маскарад!
Люди бабочки, с трепетанием и влечением.
Каждый себе выбирает сам.
Свою.
Примериваясь к масти, аллюру, и норову,
надписи на подковках.
И так всю жизнь,
до утра
и снова.
00: 53
16 сентября 2017