«Так пренебрег Исав своим правом быть в семье первенцем» (Быт.25:34).
Исав не питал любви к молитве и не имел склонности к религиозной жизни. Предписания, обусловленные духовной стороной первородства, были для него неприятным и даже ненавистным ограничением. На Закон Божий, который являлся условием Божественного завета с Авраамом, Исав смотрел как на рабское иго. Привыкнув исполнять все свои желания, он ничего так не жаждал, как свободы делать то, что ему заблагорассудится. Все счастье жизни олицетворялось для него властью и богатством, пиршествами и весельем. Он гордился неограниченной свободой своей дикой, бурной, полной приключений скитальческой жизни.
Исав имел такое сильное желание отведать то особое блюдо и он настолько привык потакать себе во всем, что не счел необходимым отвернуться от соблазнительной, вожделенной похлебки. Он думал о ней, не предпринимая ни каких особых усилий для обуздания своего аппетита, пока сила чревоугодия… не завладела им полностью. Он представил себе, что будет испытывать сильное страдание и, может быть, даже умрет, если не поест это особое блюдо. Чем больше Исав думал о нем, тем сильнее становилось его желание, пока, наконец, священное первородство не потеряло для него всякую ценность и святость.
Он пережил кризис в своей жизни. Поступок, которому он почти не придал значения, обнаружил господствующие черты его характера. Этот поступок продемонстрировал его выбор и то, как он оценивал вверенное ему священное достояние, которым нужно было дорожить. Исав продал свое право первородства за ничтожную поблажку сиюминутным желаниям, и это предопределило последующий ход его жизни.
Исав представляет тех, которые не испытали своих преимуществ, приобретенных для них бесконечной ценой, но продают свое первородство за потворство аппетиту или любовь к наживе.