Из сборника «Bar-Room Ballads» (1940)
Нас было пятеро у ней, давно нет четверых.
Хоть самой слабенькой росла, осталась я в живых,
А мама смотрит на меня, как будто я ей не родня.
Ей будет семьдесят уже, мне сорок с лишним лет,
И грустно так, когда идём к кому-то на обед,
Подруги льстят ей, говоря, как сёстры мы: она и я.
Она ликует, больно мне, что с нею мы похожи,
Но свято верит моя мать, что выглядит моложе.
Её под руку я веду, чтоб ей сгореть уже в аду.
Еще давно, со школьных лет, я слышала напевы,
Что я слаба, что я дурна, родилась старой девой:
"У всех подруг будут мужья, а у тебя семья лишь я"
Напиток горький - жизнь моя, испить бы эту гадость,
И всё же я с терпеньем жду единственную радость.
Кляну тот час, источник бед, когда я родилась на свет.
Я проклинаю свою мать, виновную во всём
И будет смерть, мне давшей жизнь, моим счастливым днём.
Я на могиле, не стыдясь, станцую, весело смеясь.
Её я слышу разговор, дрожу от отвращения:
"Ах, эта бедная Алис, ну нет у ней везения"
Её, мне кажется бодрит, когда жалеть всё норовит.
Гуляем часто мы вдвоём, своим неспешным шагом.
"Ах, как дружны" - все говорят - "какое это благо,
"Не могут врозь они ни дня", как душит ненависть меня.
Я с детства лёгкими слаба, есть шанс уйти мне первой,
К великой радости её, к триумфу этой стервы,
Всех близких мать переживёт, никак её смерть не берёт
Нет завещания у ней, не может осознать,
Что мысли могут умертвить, и завтра ей не встать.
"Спускайся к завтраку, родная; мамуля, кофе остывает"
Борис Зарубинский https:/stihi.ru/2017/02/04/2855