Вот и сон отошёл, но не стало от этого легче.
В озарении тусклых, неспешных оттенков зари
на меня посмотри - я бледней, чем сожжённые свечи,
запалённые нами вчера от того, что внутри
полыхало у нас, на развалинах этого мира,
на руинах любви, поглотившей когда-то весь свет,
и теперь темнота отражает пустоты квартиры,
из углов выметая, как пыль, за скелетом скелет.
А дойдёт до шкафов, переложенных стен, до подполья?
Что скрывает чердак, многолетнюю пыль накопив?
А заря не спешит выдать свету свободу и волю...
Чуть смещённую крышу с деревьями позолотил
просочившийся луч. Поелозил по стенам и окнам,
погулял по ковру - раритету на гулкой стене,
из стакана хлебнул, закачался, застыл одиноко
и угас, лишь чуть-чуть прикоснувшись ко мне,
и на том успокоясь. Повсюду огарки белеют,
непривычная чушь заполняет собою рассвет.
Не найти выключатель, и режет затёкшую шею
тот шнурок, на котором креста, к сожалению нет.