Поднят занавес. Доброе утро.
Есть что-то трагичное в том, как ты садишься за руль и, включая шипящий радиоприёмник, зацикленный на волне любимого радио, едешь по затуманенным утром дворикам и улочкам. Руки сжимают одетый в прорезиненный чехол обруч, лицо отражается в лакированной панели. Фары жуют тени, бросающиеся под колёса.
Очень тихо. Идеальная тишина.
Скоро покажется заспанное безразличное солнце, мир загудит голосами поцарапанного временем города. Звонок. Смена. Добрый день.
Почти механически примешься за каждодневный обход аптечек и клиник с их офисами и консультациями, а в голове будут сквозь мутный эликсир полурождённой мысли прорастать уродливые силуэты осенних настроений и хрустеть под их неосторожными шагами осколки подходящих к нужной встрече слов. Переговоры кинутся с протокольчиков к сплетенкам. Кабинеты пропахнут дешёвыми перекусами. Время тут как бы застынет, обманув бдительность профессионального хронометража.
Главный проспект затопят гонки замученных беглецов до домашних очагов и семейных скандалов. Вровень с солнцем покажется прозрачный полумесяц. Занавес приспущен. Антракт.
Добрый вечер.
Остановишься. Вслушаешься в гомон и гвалт. Лифт просчитает кубометры воздуха, остановится на пятёрке. Лабиринт из коридоров выведет к однокомнатной квартире, в глазу (единственном глядящем в обе стороны) которой повернётся калечащий его пустоту-катаракту скальпель-ключ. Постоишь, слушая вибрации мурчашего шерстяного комка. Попятишься назад. Ещё несколько секунд тишины, и, осаждённая поспешным, но неуверенным возвращением, крепость комнаты падёт. Совершенная геометрия четырёх стен-гильотин отрубит день от глубокого облегчённого вздоха, наполненного общей апатией привычного одинокого счастья. И в этом собственном приюте педантичного порядка и выверенных движений найдёт встречу начало и завершение очередной окружности, пронизанной нервущимися нитями человеческой судьбы. И новой надеждой старой жизни по кухонным окнам стечёт умирающий закат. Главное - чтобы чай не остыл. Главное - чтобы не запылился томик Стриндберга на уголке стеклянного стола без скатерти. Занавес опускается.
Доброй ночи.