"Счастья нет, - говорят, - приходите за чем-то в наличии.
Нет, на складе его тоже нет. Да, не будет завоза".
Ты на всякий пожарный проверишь, придёшь, как обычно
в понедельник, четверг, через год, грустный до неприличия,
постоишь под дождём, купишь сборник норвежской прозы -
и домой, расплескав горсть несчастья в осенний воздух.
Где-то в сизых горах облаков зашевелятся сонные боги:
"Кто-то там на земле снова пахнет гнилой своей болью.
Мы же всё разрешили: день мирен и склоны пологи".
Боги вновь достают все аптечки с сервантов высоких.
"Почему он воняет тоской, будто тысячу лет обездолен?"
Ты идёшь, вторя сердцем пустым старикам-колокольням;
Замечаешь совсем лёгкий снег, дождь окончился в зиму,
замечаешь роман новый в сумке, гирлянду на клёне
и почти слышишь шёпот: "Смотри. Это неотразимо.
Это счастье, возьми его будто подарки в корзину.
Вот же счастье кругом, подержи его вескость в ладонях".
Ты вздыхаешь и выдох несчастья темней и зловонней.
Сколько раз это пройдено, принято - внешнее, вещное,
сколько пальцы марать, чтобы знать, что всё это не нужно -
ровно столько, сколько ты счастье искал во всём встреченном,
а теперь ты всё понял, нащупав каналы и трещины,
ты приходишь в себя. "Счастье есть, - говорят, - есть весть хуже:
Вас искал человек в Ваш уход,
искал здесь и не обнаружил".