Моя любовь была кассиром хлеба с булками,
Где наш НИИ, и метров двести переулками.
Но почему теперь другой с ней выбирает шкаф,
И простыню она кусает не со мной упав?
Семейной парочкой под марш, увы, не вышли мы,
Не соблазнилась на меня, с двумя-то высшими.
Водиле фуры проиграл я общей суммою,
Мне говорили – для героя много думаю...
Так мелодрама стала пошлой кинолентою:
Она плевала в душу мне интеллигентную,
Она поставила преграду чувству светлому,
Теперь понятно, почему поэт, – поэтому.
Судьба швырнула из огня меня, да в полымя:
В библиотеку книги все сдавая вовремя,
Пишу стихи, ращу цветы, живу затворником,
Ещё вот в баню, веник взяв, хожу по вторникам.
Себя наукой осенив, забуду ложь её,
Прошли обиды, и в душе одно хорошее,
Как вспомню, галстук заценив, сказала «Миленько»,
Замру с котлетой, где стоял, у холодильника.
Вчера осмелился, набрал, в таком вот соусе,
А в трубке голос говорит, чтоб успокоился.
С ней рядом кто-то мне орёт: «Зачем звонишь, осёл!»
Я не герой её романа – «Не герой, и всё...».