Чёрные ели пугали не зря:
Что-то в уме у господ…
Вдруг, мимоходом скиты разоря,
Снимут последний испод.
Страх, как заплачет вдали пустельга, –
Точно и свет потемнел.
Всякую тень почитай за врага,
Целым уйдёшь из-под стрел.
Сук обломился, качнулся ли ствол,
Мёртвая хвоя стекла –
Ловко хозяин пути перемёл,
Глаз отводя от угла.
Мохом да вёхом убрало следы.
Что за диковинный луг?
До неба тянутся вон из воды
Тысячи маков и рук.
Лешева пажить, вырейская зябь –
Знай, как посевы тесны…
Вот набежала закатная рябь,
Тронув края пелены.
Чуть потревожило ветром рогоз,
И захлестнула петля:
В дикие зыби угодник занёс,
Новых земель посуля.
Клонится долу чахотный подбел.
Или межу упустил?
Случаем робок, кто памятью смел, –
То-то и голос простыл.
То-то и мука: ни дальше, ни вспять –
Словит не ирод, так вор.
В самой росе смоляная печать,
В самой тиши оговор.
Вырвался стон из колодезной мглы –
Мало стращали тетерь...
Встанет луна, и закроет стволы
Ночи тяжёлая дверь.
2017