Жидилиха была женой старшего маминого брата. По-настоящему ее звали Нюрка Жидилёва, а в простонародьи – Жидилиха.Тётя Нюра была худой и шустрой, патологически "экономной", очень острой на язык женщиной. Она всегда говорила маме: «Маруська, ты не умеешь жить!» Деньги у нее хранились в чулках около печки. Так раньше мы хранили лук. Счету она им не знала, и ее муж дядя Иван частенько залазил в этот чулок.
В основном дядя Ваня эти деньги и зарабатывал: он за лето один выстраивал на заказ домик-мазанку, сам же и кирпичи делал для этого строения. Большой был трудяга, но и большой любитель выпить. Чтобы ему меньше доставалось выпивки,тётя Нюра садилась с ним рядом и тоже выпивала, сколько могла. Потом сильно страдала головной болью, но «зато Ваньке меньше досталось!»
В войну она торговала тканями, которые у нее накопились в сундуках, очень успешно. Даже когда закончилась война, она снова забила все свои сундуки ситцем, говорила: «А вдруг снова война!» Потом каждую весну вывешивала,чтобы просушить. Но, слава Богу, войны так и не было. Я тогда еще совсем маленькой была, помню, что у нее даже конфеты пахли нафталином.
При таком количестве товара для своей свекрови, моей бабушки, она выделяла ситца на день рожденья строго на определенную сумму. Раньше старушки носили темные кофточки, обязательно с длинными рукавами, но нюркиного подарка хватало только на короткий. Нюрка умела жить.
Лентяйкой тётя Нюра не была, держала поросят, потом их сдавала, а для себя покупала свиные уши и хвосты, из них варила щи. Однажды мама зашла к ним в гости, было время обеда. Нюрка предложила: « Марусь, садись поешь щи из свиных ушей, вкусно!»
Любила Жидилиха и посудачить, обсудить всех, по-крупному приврать. Знала все новости. Когда говорили, что-нибудь для нее интересное, рот у Нюрки непроизвольно открывался, и незаметно скатывалась тягучая слюна.