Лес карканьем смущенным оглашая,
Металась и рвалась воронья стая-
Под дуба векового дивной кроной
Печально жалась белая ворона.
- Как? Как? Куда мир катится? Кар! Кар!
Ворона и вся белая! Кошмарррр!
Негоже среди нашей черной братии
Расхаживать в бесстыдном белом платье!
Породистость воронью не порочь!
Черна! Черна ворона, словно ночь!
- Давайте её сажей, сажей, сажей!
Искрррасим, ррразмалюем и ррразмажем!
За черное принявшись свое дело,
Орала дико стая и галдела.
Елозили, валтузили, пинали,
И сажею чернеющей марали
И рвали белоснежное перо,
Но черною не стала все равно…
- Мы белую вовек не принимаем!
Из стаи мы белянку изгоняем!
Толпы вороньей праведен закон:
Коль не таков, как все - немедля вон!
Забитая, пугливая, больная,
С родимой не сумев проститься стаей,
Под злобное квохтание повес
Покинула кричащий гневом лес.
Лети! Лети надломленная птица!
Душа твоя, быть может, возродится.
Хоть слабы крыльях, горечь отпусти
И чернь сердец вороньих им прости…
Безжалостные, твердые граниты,
Что сажей мягкой доверху убиты.