— Здесь ночь. Она меня меняет
— За что?
— Не знаю, видимо, за то,
что невменяем.
— Тогда, пожалуй, ты вели ей,
чтоб стих
журчал, как гребни русла Стикс
а не верлибром.
— Но как? Ведь ночь всевластна так же,
как Бог,
как женщина, что до сапог
нага: не важно...
— Не то! Совсем не так всё это...
Ты слеп!
А чтоб прозреть, оставив след,
молись лишь свету!