Возможная любовь
Да, вернёшься ко мне из своих бесконечных дождей
и согреешь ладони в моих огрубевших руках;
провожая закат, поглядим на его лошадей
и, встречая рассвет, совершим променад в облаках.
Возвратишься ещё… И подаришь мечту, пробудив –
от рассерженных снов я сбегу в предосеннюю явь,
но, постой, не спеши, шибко жалок такой лейтмотив:
ливни те же окрест, но не хочется двигаться вплавь.
Не для будущих встреч отвергаю, неявно греша,
слишком ясную цель в беспросветном плену пустоты,
но затем, чтобы знала, как собственный пламень, душа –
у чужого костра никогда не согреешься ты.
Потому-то сама постарайся огонь развести,
да, пройдя через ад, отмахнуться от сказки пустой,
мол, вернешься сюда – чтоб метались ресницы в горсти…
Как банален сценарий судьбы, но постой, но постой, –
разве нет у рассветов-закатов достаточных сил
для того, чтобы нас удержать от сомнительных благ?
разве праздно во мраке души, точно сотни светил,
образ светится твой, разгоняя кладбищенский мрак?
Не печалься, подруга, над морем наломанных дров,
труд великой любви с колокольни своей увидав:
пусть гордится она сотворением новых миров –
океанов и гор, и ещё не воспетых дубрав.
Значит, ринусь вчерне к дорогому во мраке огню,
уводя у вечерней зари из-под носа коня,
дабы стрелы очей голубых пробивали броню,
чтоб распущенный пламень волос опалил и меня.
Пусть останемся мы вековать в пустоте, в шалаше,
вдалеке от всего, погружаясь в сентябрьскую дрожь,
ведь, возможно, тогда, приближаясь душою к душе,
ты согреешься тем, что сама свой огонь разведёшь.
Игорь Гарде "Стихи для людей"
У ЧУЖОГО КОСТРА (ответ)
Сердце знает, что роскошь седой нищете - не сестра,
Нет, не тянутся руки к сиянью невнятных огней....
Никогда не согреешься ты у чужого костра,
И пути не найдут не родные полозья саней.
Это - как, вдруг, покинуть свой прежний, свой истинный дом,
Тот, где любишь и знаешь ты каждую пядь, до гвоздя,
И уйти во дворец, что покрыт изнутри серебром,
Но, в котором, ни спать, ни согреть, ни согреться до пота, нельзя!
Это - как разводить небольшой костерок на полу,
Что полжизни скоблил, что полжизни своей поливал
Ты росой луговой, высветляя древесную мглу,
Чтоб босые ступни домовой, не стыдясь, целовал.
Это – как отказаться навек от воды ключевой,
Заменив её пивом, иль тем, что намного сильней
Разгоняет по стонущим жилам щекочущий зной -
Никогда не напьёшься, сколь много и жадно ни пей!
Ты – мой демон, манящий из Рая на адское дно,
Мой пылающий горн, мой извечный соблазн – умереть.
Ты – мой ангел, до крови на крыльях, стучащий в окно,
И совсем не о том здесь волос золотистая медь…
Мой костёр – это жаркий и нежный, огонь очага.
Он пылает давно, и его не дано погасить.
Как бы кто ни старался. Но я в тебе видеть врага
Перестала вчера, и могу тебя в дом пригласить…
Мы не властны над чувствами нашими. В этом – вся «соль».
На далёком огне не расплавишь ни сердце, ни снег.
Человек счастлив там, где слабее и холод, и боль.
Там, где сердце его, там и - есть, на Земле, человек!
Ты не бейся напрасно в стекло под осенним дождём,
А войди, на пороге оставив, и нож, и пращу!
Если впустит тебя мой, до песен, возлюбленный дом,
То и я тебя в нём, в обнажённое сердце, впущу.