Слова «Рисунок», «Девушку», «Качели» –
Пока секрет не вскрыли для него.
И потому Давид свершать продолжил
Своей игрой чудесной, волшебство.
Пред этим расстелив свою рубаху
И бросив в чашу липкую смолу,
Которая под музыку растаяв,
Расплющилось, как тесто по столу,
Упав на ткань рисунком очень странным,
Не думая тянуться чем-то ввысь.
Пред скрипачом пустыня расстелилась
С барханами, что чуть приподнялись.
Цвет тоже был довольно необычен,
Хоть музыканту был давно знаком.
Он чувствовал «оранжевый», как радость,
Что заполняет одинокий дом.
Окрас пустыни обещал дать силы.
Каким же цветом может лечь тропа?
Давиду оставалось ждать заката,
Когда с лучом проявиться она.
И так как ещё время представлялось
В сей местности чудесной пребывать,
Он чуть поел, оставив угощенье,
Прилёг, чтоб на траве чуть-чуть поспать.
И так уснул, что даже не услышал,
Кто близко к его телу подошёл,
Кто взял еду и досыта наевшись,
С великой осторожностью ушёл,
А после вновь неслышимо вернулся,
На пень стоящий рядышком присел,
И посмотрев на парня с недовольством,
Не очень-то приятно засопел.