"Наш мир - подброшенная монета,
которая однажды вернётся в руку Творца".
1.
Сестра, миссионерство - трудный путь!
Спишь, где придется; ешь - одно и то же.
И, если все удачи подытожить -
то, я здесь роздал больше сотни библий.
Как говорится: "Лишь лишенный пут
без страха примет собственную гибель,
идя вразрез и с мраком, и с тем миром,
где нет святых..."
Сестра, прошу лишь, будь...
О, будь терпима.
Ты знаешь, здесь, на Огненной Земле,
присутствие всех нас довольно глупо.
Мои пересыхающие губы,
не устают читать молитвы нищим.
Я отбыл в этот край почти семь лет
тому назад,
и, думаю, здесь ищут
заблудших и чужих (просторы оных)
и средство, но не так помочь себе -
как посторонним.
2.
О посторонних, что ни говори,
а их количество за годы - вдвое меньше.
Но как им дать всю веру? Ну, не петь же?
Решил, по воскресеньям, править службы.
(Мне снятся здесь дожди, снега и Рим!)
Меня не слышат, но попытка слушать
хотя бы одного - уже победа.
Пришли открытку с голубем.
Мирись
с несправедливостью. Хоть, впрочем не об этом.
Не спал из-за разбившихся очков
четыре ночи к ряду. Слава Богу,
что в местной лавке, кое-что да могут,
по части скоростной добычи стёкол.
Представь одно, моя сестра, о чём
здесь не помысли - размышляешь с толком.
Я вспоминаю о тебе, такой же милой.
Мне кажется, я здесь уже прочёл
все книги мира.
3.
Вчера перевернулся, как в тот год...
В то лето, что у тёти... Долго думал
о брошенном отечестве. Ох, дурость -
не вспоминать прошедшее сквозь слёзы.
Тем более, когда звучит твой горн.
Ты помнишь мой зеленый трёхколёсный?
Теперь же, у меня совсем громоздкий.
На нём я и спускался с местных гор
на остров.
Признаюсь, до сегодня я слуга
тех самых истин, что и четверть века
тому назад.
Но кровь, что бьётся в венах,
не бьётся с тем усердием, что прежде.
И, если, правда, мир в Его руках,
то пусть они даруют нам надежду
на то, во что мы, сызмальства, все верим.
Здесь, глядя в зеркало, я думаю: ну, как
к нам беспощадно собственное время...
4.
О, сны лихие, не тревожьте нас -
беспечно спящих, вышедших из тел и
гуляющих в чужих мирах.
Постели
не для того, чтоб в них гостили души.
У бьющих в бровь, у бьющих - прямо в глаз
одни и те же цели.
Мне не душно,
мне просто тесно в городах, что строят.
В том воздухе: и смог, и пыль, и газ -
творят устои.
Здесь климат с гордым нравом, но и он
не так уж строг.
На острове есть дебри,
в которых не котируются деньги
(здесь люди в мир пришли, но не за этим).
Я грешник, что тянулся до икон,
но замер в одном шаге.
Не заметив,
как стал на век с большим мудрей и старше.
И, вроде бы, и смерть так далеко...
Но... страшно...