День угасал за полем дальним.
Над контурами темных крыш
и тополей пирамидальных,
до светлой утренней поры,
так нежен был закат прощальный.
Цвела сирень, благоухала...
Как пел бессонный соловей!
И в неге томной отдыхая,
среди опущенных ветвей
душа березы засыпала.