Когда от перловой каши
Комок застревает в горле,
Когда от застольной чаши
Ни радости нет, ни горя,
А старость, сжимая посох,
Из погреба дышит смертью, —
Я рву, как рубаху, воздух,
Его рассекаю плетью.
Я вспять загоняю время,
И мчатся лихие кони,
Туда, где стоят деревья,
И в землю пускают корни.
Туда, где за буреломом,
Клыки выпускает чаща, —
Где птиц умолкает гомон,
Где ворон кричит всё чаще.
Где кроны стремятся к небу,
Назло ледяному мраку,
Где корни толкают, слепо,
Для них дождевую влагу,
А сами уходят в землю,
Скрывая свою угрюмость,
Чтоб вверх поднималась зелень —
Листвой прорастала юность…
А там, за глубоким яром,
Где тропы лесные редки,
Нет места деревьям старым —
Там пни, да сухие ветки.
Там трудно бродить, не веря
В печальный финал историй —
Что глупо лечить деревья,
Их проще рубить под корень.
В дороге ли, на распутьи,
Хлебнувши до одуренья,
Ломаю сухие прутья,
Чтоб выше росли деревья.
И, силы придав побегам,
На миг становлюсь покорней —
Стою, не смотрю на небо,
А в землю пускаю корни.
сентябрь 2015