На своей странице продолжаю печатать
воспоминания о военном детстве своей супруги
Переверзевой(Долговой) Людмилы Васильевны
«Дети войны» - 9
(продолжение)
Я не знала, как сказать, что мы уезжаем, чтобы не обидеть дядю Сашу и тётю Наташу. Витя встал со скамейки и сказал: «Дядя Саша, мы завтра вместе с ребятами поедим на станцию… . Домой надо». – «Правильно», - сказал дядя Саша. - «Ой, да у вас и котомочки пусты», - спохватилась тётя Наташа. Дядя Саша сказал: «Не надо, мы с Витей решили… . Так ведь?». – «Так», - ответил Витя. А дядя Саша продолжил: «Мы картошки в котомку наложим. Весной посадят её, а осенью соберут урожай… . Да и хлебом не обидим … .Так ведь?.. Поезжайте… . Вот моё письмо вашей маме и договор. Только вы дайте ответ». - «Дадим ответ», - сказали мы.
Утром позавтракали. Тётя Наташа принесла большое ведро картошки, дала в дорогу хлеба с луковицей: «В дороге поедите…». Картошку мы распределили по котомкам. Забежал в избу Лёша: «Вы готовы?» - «Готовы», - крикнул Витя. - «Смотри, как твой начальник о тебе заботится, -сказал дядя Саша и погладил Витю по голове.- Так я буду ждать вас». – «На том и порешим», - ответил Витя дяди Сашиной поговоркой. Все сразу засмеялись.
На улице возле дома стояла подвода. В ней сидели две девочки, трое мальчиков и возница. Мы подсели к ним. Дядя Саша говорит: «Жмитесь друг к дружке, теплее будет». Он махнул рукой, и мы поехали…
По дороге в центр ребята рассказывали о школе, какая она большая, о том, что после войны будет лучше. Делились своими мечтами о том, кто кем будет. Мы с Витей только слушали…
Приехали в центр - большой посёлок. Проехали почту, амбулаторию и подъехали к школе. Там уже стояло несколько подвод. Мы, попрощавшись с ребятами и с Лёшей, спросили показать дорогу к вокзалу. «Вас велено довезти, вокзал далеко, - сказал дедушка, который вёз ребят к школе, - Иваныч просил», и повёз нас на вокзал на станцию Овинищи.
На вокзале народу было мало. Я попросила дедушку купить нам билеты до куда денег хватит и, достав из кисета деньги, отдала их ему. Касса была закрыта и дедушка боялся, что не успеет (до темна) вернуться в Починок. Но касса вскоре открылась. Дедушка попросил два детских билета. Кассир сказала, что до Кабожи не хватит денег. «Дочка, дай до куда хватит»,- сказал дед. «Только до разъезда за Пестово», - ответила кассирша. «Ну и ладно», - взял билеты и отдал нам. Мы с дедушкой распрощались и он уехал. А мы, выйдя из вокзала на перрон, стали ждать поезд. Овинищи – станция небольшая и поезда стоят не долго.
Подошёл поезд. Только из одного вагона выглянула проводница. Мы побежали к ней, держа драгоценные билеты. Впустив нас в вагон, она сказала, чтобы мы сели на скамейку рядом с туалетом. Мы согласились, а когда она ушла в своё купе мы взобрались на полку. Витя – на багажную, а я чуть пониже. Так и доехали до Кабожи.
В Кабоже мы свои котомки одели на себя спереди, а пальтишки поверх котомок так, чтоб вокзальная шпана не приставала проверить , что в котомках. А они всегда отнимали у ребятишек и кусочки хлеба, и всё, что те выменяли. Поведение здешних хулиганов мы уже знали, так как уже не в первый раз ездили. Поэтому отошли подальше от вокзала. Когда же подходил поезд, мы подбегали к нему и вместе с рабочими входили в вагон, ложились под лавки и спали там до Подборовья.
С Подборовья в Ефимовскую мы ехали на подножках вагона. День был прекрасный – солнечный. И вот мы приехали… Соскочив с подножки, мы побежали домой.
Дома у стола сидела мама. Вся заплаканная, она держала в руках листок бумаги. Валечка из лучины мастерил «самолётик»… Я с Витей хором спросили у мамы: «Что случилось?». – «Похоронка, деточки, похоронка», - вздыхая, ответила она. «На кого?» - спросил Витя. «На дядю Петю ,- не сдерживая слёз, ответила мама, бабушка Люба итак больна, как ей сказать, не знаю». – «Мама, подожди не говори, - сказала я,- пусть он для неё дольше будет живым». Мама встала, обняла нас и говорит: «Вы быстро выросли, деточки мои».
Витя заторопился раздеваться и снял с себя котомку. Я тоже. Почему-то Витя стал извиняться, что не привезли хлеба: «Мы привезли картошки и вшей немножко». – «Раздевайтесь у порога,- сказала мама, - я всё в баню на каменку отнесу». Затопила печь, поставила зелёный чайник и чугун с водой. Чайник вскипятился. Вода в чугуне согрелась и мама по очереди нас вымыла, переодела в чистую одежду. Голову мою трогать не стала. Сказала: «Это мучение оставим на потом». Витя рассмеялся и сказал, что это мучение у неё (у меня, значит) уже было. Тогда я что-нибудь сделаю поесть. «Мамочка, свари картошки немножко, нам дали на посадку. И ещё, вот – письмо и договор дядя Саша послал», - я стала развязывать котомку, где лежало письмо вместе с картошкой. Картошка была сверху, а письмо провалилось. Высыпала на пол картошку, а там завёрнутый большой пакет. Развернула его и сразу, вслух, сказала спасибо тёте Наташе: она на дно котомки положила небольшой каравай хлеба(! ), в тряпицу завёрнутое письмо и договор. Хлеб был испечён с тёртой картошкой, но всё равно это был хлеб! Валечка любил хлебную корочку, чтобы по дольше её сосать.
Мама прочитала письмо, заплакала и сказала: «Не пущу я вас никуда, я вся исстрадалась, ведь на всё подумаешь, как вы там одни». – «Мама, мы там не одни. И теперь ещё нас дядя Саша на работу берёт. Мы не будем просить милостыню, – на том и порешили – так дядя Саша говорит», - сказала я.
Вода в чугуне вскипела. Мама из шкафчика достала половинку пшённого брикета, растолкла его и высыпала в чугунок. Немножко покрошила картошки. Суп получился – хоть куда! А Витя ещё из кармана достал луковицу, которую где-то нашёл. В общем , всё было хорошо. Мама налила в небольшое блюдо супу и понесла его бабушке с дедушкой и своему младшему брату – Володе.
Возвратилась с гребнем в руках. Расплела мне косу: «Будем твоих, как сказал Витя, дармоедов выводить». – «Ну, дармоедов, так дармоедов», - наклонив голову, ответила я. Чесали мою бедную головушку долго и по очереди. «Мама, - сказал Валечка, - Люси больно, а она терпит». Мама намыла мне голову, распустила волосы, чтобы они сохли.
На этот раз рассказчиком был Витя. Он рассказал, как мы нашли дяди Сашину деревню, как у него жили, а больше всего говорил, как Леша научил работать ломом. Валечка уснул, а мама, слушая нас , тихо-тихо плакала. Наконец мы тоже улеглись спать. Витя с Валиком на сундуке, а я с мамой на койке.
"Рабочее слово"№27(2807)-12.07.2017г.
г. Пикалёво, Ленинградская обл.
(продолжение следует)
http://stihi.ru/2017/08/22/6637
***