В мирах теперь по-разному.
Тельцы загорают на крыше в гамаках.
В бункере Ги тишина,
разъедающая стены ушедшего завтра.
Какая-то аляповатость аллюром
врывается на ступеньки: тупея и тупея.
Но прозревая: присев.
Теперь огромное лицо повёрнуто к приступу
идущего задом.
А между тем разбитые бокалы к счастью.
Буду хлестать с горла,
пока прямота осанки не сбежит
к развалинам: в совершенстве.