Мы что-то ищем все бесплодно,
каких глубин, каких высот?
Ведь истин, как людей, – несчётно,
и, значит, каждая соврёт.
А Истину нельзя увидеть,
нельзя пощупать, записать…
Уста, кому дано провидеть,
замкнёт молчания печать.
Как злое Вавилона племя,
понять мы можем лишь себя
в последнее для Башни время,
постройку слепо торопя.
Рассыплется она, как карты,
быстрее, чем весенний снег
растает,... как хлопок петарды…
Вернув нас в первобытный век.