Не знаю, о чём мечтаете вы, может, в отпуск хотите или жилплощадь расширить, но у тех, кого я спрашивал мечта как мечта – по-человечески понятная.
А вот я мечтаю о том, чтобы в Центр, наконец, пришли люди, не смотревшие 17 мгновений весны.
Это вполне реально – смену поколений никто не отменял.
Разведчик-нелегал как бы ни был оторван от Родины, как бы власть на этой самой Родине ни менялась, но он знает на кого, в конечном счёте, работает.
В стародавние времена у нас всегда считалось так, что если тебя забросили, например, при Сталине, то хоть 20-й съезд, хоть указ о запрете КПСС, а ты знай своё дело, служи.
При глубоком внедрении, честно скажу, новости читать не обязательно, особенно из дому.
У нелегалов за всю жизнь, по сути, бывает две новости – расстрелять или обменять.
Неприятные вещи в нашей службе совсем иного рода.
Их собственно тоже две – постоянный голос Капеляна за кадром и в перерывах «Не думай о секундах свысока» Кобзон поёт.
У меня так получилось, что Советского Союза уже 10 лет как не было, а я всё слал донесения в Москву.
Вдруг смотрю задания пошли какие-то странные, будто я не советский разведчик, а наоборот американский шпион.
Лет 15 оно продолжалось, и я вроде бы уже привык Советам пакостить.
С другой стороны, если рассудить – внедряемся мы всем Советским Союзом на Запад и оттуда изнутри взрываем врага. Логично? Вполне!
Затем полная чехарда началась. Главное, что шифр и позывные Центра не меняются, а смысл моей подрывной работы стал совершать колебания по типу маятника.
Решил я, что меня передают по цепочке – Украина, Новороссия, Луганская республика, Малороссия – две недели, снова республика.
Всё бы ничего, но последнее задание меня доконало.
Центр, насмотревшись Штирлица, решил, что кто-то ведёт с Западом сепаратные переговоры.
Моя задача была выяснить, о чём переговоры и если не в нашу пользу, то сорвать, а если в нашу – подлить масла в огонь переговоров.
Обычно сепаратные переговоры ведутся с целью капитуляции на выгодных условиях, но у нас иной случай – мы давно капитулировали перед Западом на невыгодных условиях.
О чём же тогда?
Оказалось всё просто. Проехал я Цюрих-Берн-Женева, посмотрел на тамошнюю жизнь, голубей покормил, и пришло мне.
Переговоры ведут, чтобы обратно начать войну с Западом на невыгодных условиях, но чтобы потом сдаться на более выгодных условиях, чем мы уже сдались.
Стал я шифровку писать, а тут связь с Центром оборвалась, поэтому пишу сюда левой рукой на французском.
Кому надо, допетрит.
Понять бы ещё на кого я теперь работаю, но об этом я даже не мечтаю.