А Вероника все решает умереть.
Решает, решает, да не решится.
Слишком велик груз ответственности на ней,
Да и толком она не успела ещё влюбиться.
Она решает задачи насущных дней,
Она заботится об обездоленных и пропащих.
Она всё знает, беда не придет одна, не принесет вестей,
Но от того мир и кажется не бумажным.
Она поет под гитару, забыв о сне.
Она пьет кофе остывший, забытый, залпом.
Она не ждет в телевизоре новостей,
Ведь жизнь – она хороша, но порой – пугает.
Она сильнее, чем сто мужчин, что прошли войну,
Но и ранимее, чем котенок, забытый мамой.
Она старательна и прилежна, порой в бреду,
Но всё рассудит сама, по местам расставит.
Она подкрасит губы в бесцветный цвет,
Наденет лучшее, «золотое» платье.
Она не скучная, не обычная, вовсе нет,
Она другая, и это её ломает.
Она мечтает забыться в глубоком сне,
Простом и теплом, под той осиной,
Где вы с ней встретились в декабре,
И жизнь казалась размеренной и красивой.
Она влюбилась однажды, но не взлететь.
И с этим грузом давно бы пора смириться,
Но Вероника решает всё умереть,
А что изменится, если она решится?