Предателей не судят, их казнят.
Но ты живой, отделавшийся болью.
Прощение? – бесплодная возня,
когда отравлен ветреным раздольем.
Сравнил, познал. А там хоть ревом плачь,
держа в руках дешевый кубок с ядом,
который дал не враг и не палач,
сдоив слюну узорчатого гада, –
ты сам сосуд наполнил сгоряча.
Осталось горьким пойлом подавиться
и с грустью вспоминать обычный чай
да верную, домашнюю синицу.
А та перелиняла и теперь
довольна измененным опереньем.
Обычная история, поверь.
Когда влечет на новое «варенье»
гурмана-сладкоежку, не всегда
он может поумнеть и приручиться.
В предателях особая беда –
покой им, беспокойным, и не снится.