Чем короче к Господу дорога,
Тем длиннее мысли о грехах
И о добрых сделанных делах,
Что учтутся, на суде, у Бога.
Оглянувшись мысленно назад,
След пытаюсь проследить свой длинный:
Вот родился – маленький, ранимый…
И отец, мне – сыну, очень рад.
Книголюб, он дал мне имя князя,
Что погибель принял от коня.
Князь Олег, он звал меня, любя,
С ног босых смывая след от грязи…
Я любил побегать босиком
По разбитым улочкам деревни.
Жил во мне казачий дух тот древний,
Что старались выбить ремешком!
Оседлать мог барана, свинью,
Чтоб промчаться с хворостиной-шашкой,
С гиканьем и с озорной мордашкой…
Ну, а это – в школе я стою.
Первый класс. Костюм, фуражка, ранец
И чернильница, в мешочке со шнурком.
Дальше – только летом босиком…
И пока, блестит ботинок глянец.
Я учился весело, легко,
Приносил домой одни пятёрки.
Только жизнь отцу казалась горькой –
Степь кругом, а море далеко!
Так попал я из деревни в Керчь,
Где впервые и увидел море,
Утонув в глубинном его взоре.
Здесь я сбросил школьный ранец с плеч.
Став студентом, постигал науку
Горных дел, мечтая об одном,
Улететь, родной покинув дом…
Рвался к воле – вот такая штука!
Дальше – воля и таёжный край!
Был сражён красой тайги и ширью.
Пропитался духом здешним, былью.
Для души – тайга была, как рай!
Здесь впервые осень полюбил,
И узнал про зимние морозы,
Что не только лишь рисуют розы,
Но лишают даже жизни, сил.
Минус сорок было на дворе,
Когда поезд увозил на службу.
Не забыть ни флот мне и ни дружбу,
И ни марш «Славянки», в ноябре.
Не забыть и славный этот град,
Что владеет, словно царь, Востоком,
И по праву зван Владивостоком.
Здесь запомнил первый свой парад.
Много лет промчалось с той поры,
Но тельняшку я люблю, как прежде.
Что увижу Владик, есть надежда,
Есть в душе, в котлах её, пары!
После службы, вновь взрывал породу,
Добывая Родине руду,
И в труде всегда был на виду.
Лучшим будь, меня учили сроду!
Если грешен был, то лишь в любви:
Вдовушек любил и разведёнок…
Нежен, ласков был, как будто бы телёнок…
Всех их помню, все они мои.